ул. Октябрьская, д.3 тел./факс: +7(496) 613-9993 E-mail: hram1891@mail.ru
ул. Октябрьская тел./факс: +7(496) 613-9993 E-mail: hram1891@mail.ru
Коломенская епархия Московской митрополии Русской Православной церкви
* * *
Согласно христианскому Преданию, изгнанный из рая человек, покидая эдемские сады, взял с собой пшеницу, виноградную лозу и пчел. Во всяком случае, мёд люди распробовали очень давно. В наших краях ещё не было и следа городов и даже сел в нашем понимании, когда здесь уже жили племена, названия которых теперь никто не припомнит, и тогда уже люди охотились за мёдом. Поначалу именно охотились: выслеживали пчел, словно обычного зверя, находили в дупле дерева рой, закуривали его дымом и разоряли, забирая весь мёд.
В славянской традиции этот промысел назывался «бортничеством». В нем ещё долгое время оставались отголоски охотничьего прошлого - пчел все так же отыскивали в лесу, но уже не разоряли роя, а всячески его обихаживали. Обнаружив диких пчел, бортники перво-наперво острым топориком высекали на стволе свое «знамение» - особенный знак, утверждавший, что с той поры «борть» 1, равно как и участок леса вокруг, называвшийся «ухожей», становились частной собственностью, охранявшейся законом.
1Дерево с дуплом, в котором обитали пчелы
2 Т.е. уничтожит «знаменье»
3 Штрафа
Стоимость роя доходила до половины гривны, в то время как три гривны стоила хорошая лошадь. Самым древним из известных нам сборников русских законов является «Русская правда» - кодекс, обнародованный в далеком 1016 году. В нем, среди прочего, помянуто было и «бортное право», и глава, озаглавленная «О борти», трактовала следующее: «А ежели борть размежует 2 то 12 гривен продажи 3».
Однако же в лесу закон был не всем писан. Жил там зверь, которого почтительно звали «хозяин», имевший к собственности бортников особенный интерес. Для обороны своих «ухожей» от посягательств медведей, бортники прибегали к разным приемам и уловкам. Они выучились переводить рои из дупла дерева в специально выделанную колоду, а те колоды, чтобы мишка или лихой человек не добрался, поднимали высоко над землей. Для этого между двух росших рядом деревьев, высоко над землей, устраивали бревенчатую площадку. Обращенное к земле дно площадки было унизано острыми деревянными клиньями-шипами. В землю под деревьями вбивали крепкие колы остриями вверх. К краям площадки с колодами, на сплетенных из лыка канатах подвешивали здоровенные суковатые чурбаки. В основе механизма работы этой ловушки была психология. Когда медведь лез по дереву вверх, то он старался оттолкнуть мешавший ему чурбак, а тот, качнувшись, бил по нему. Его отталкивали шибче, и он, качнувшись ещё сильнее, ударял больнее прежнего. Зверь начинал яриться, получая по мохнатой башке или спине раскачавшимися чурбаками, натыкался на шипы, терял всякую осторожность, глядишь и срывался, валясь прямо вниз на колья.
Впрочем, с медведем бортники умели ладить по-свойски – все ж в одном лесу промышляли, считай соседи. Вдобавок к кольям и чурбакам у подножья деревьев с площадкой для колод клали обрубок толстого бревна, выдолбленного в виде этакого корыта. В это самое корыто сваливали отходы медового производства – плохой мёд, обрезки сот и прочее – заливали это водой и оставляли на волю сил природы. Постепенно содержимое корыта начинало бродить, и получалась в нем хмельная сладкая жижа, до которой медведи были большими охотниками. Придя на бортникову «ухожу», зверь, обнаружив угощение, предавался безудержному пьянству, лакая из корыта. Потом было все как у людей. Пьяный мишка буйного нрава лез громить колоды, и оборвавшись, погибал на кольях. Смирный медведь просто валился спать тут же, а иные бродили по округе, ревя во всю глотку и совершая различные хулиганские поступки.
Мёд был основой множества традиционных славянских «ястий и питий», в приготовлении которых наши предки достигли большого искусства. Примерно по той же рецептуре, по которой бортники готовили хмельное питье для «лесного хозяина», люди приготовляли напитки и для себя. В этом они достигли большого искусства.
Настоящим украшением стола был «питный мёд» - горячившее кровь хмельное питье, приготовлявшееся множеством способов. Среди прочих самым вкусным, полезным и дорогим считался «ставленый мёд», приготовлявшийся путем смешения двух частей мёда и части сока ягод, чаще брусники, малины или вишни. В полученную смесь не добавляли ни капли воды или хмеля. Брожение шло только естественным путем, без выделения сивушных масел и тяжелых спиртов.
Первоначально медовая смесь бродила в открытых чанах, а когда она начинала «играть», её цедили, переливали несколько раз из емкости в емкость, а потом запечатывали в дубовых осмоленных боках, которые зарывали в землю. Минимальный срок выдержки ставленого мёда равнялся восьми годам, но это было слишком скоро. Обычно бочки выкапывали только лет через 15-20, а для особых случаев меды держали в земле полвека. По сути, заготовленные дедами меды пили их внуки, оставляя своим потомкам бочки с медами собственного приготовления. Теперь, прочитав в каком-нибудь сказании о том, что князь потчевал гостей «столетними медами», мы можем более полно представить размах гуляний и щедрость хозяина дома.
4 Т.е. виноградного вина
По качеству русские питейные меды ничем не уступали виноградным винам. Так считали наши предки, а им вестимо, было лучше про то знать: «Меды у нас самые чистые - похвалялся один из киевских князей перед иноземными гостями – ничем они не хуже рейнского вина 4, а плохого рейнского так и лучше станут».
Запасы подобных «питий» при княжеском дворе держали всегда весьма внушительные. Согласно описи, относящейся к 1146 году, в погребах князя Святослава хранилось «500 берковцев мёду», а каждый «берковец» - это бочка или «корчага» на 150 литров.
Однако же, столь замечательный напиток как «ставленый мёд» и стоил немало, и ждать его готовности приходилось долго, а стало быть позволить себе его могли только немногие избранные из разряда «сильных мира сего». Остальным нашим предкам приходилось упрощать технологи, и в точности в соответствии с поговоркой «голь на выдумки хитра», они добавляли в смесь мёда и ягодных соков хмель. Это сокращало срок выдержки от 3 до 10 лет и повышало градус напитка. Если ставленый мёд имел от 10 до 16 градусов, то «хмельной медок» был крепче, однако же риск мучиться от похмелья, упившись им на пиру, резко увеличивался.
Совсем дешевеньким и простым был «вареный мёд», который приготовлялся по технологии пива. Его можно было хлебать уже через три недели после приготовления, но на пирах вареный мёд подавали только на нижних столах, где потчевали «молодших братий» - бедных и случайных людей, которых угощали от щедрот хозяина.
И теперь фраза Пушкина: «И я там был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало», открывает нам то, что хотел нам сказать поэт, представивший себя случайным странником на древнем пиру, которого пустили к «нижнему столу», но там ему досталось только усы намочить дешевым питьем. Зато он видел своими глазами пир и слыхал там историю приключений, которые потом поведал нам. Вот такой он выбрал для себя образ – нищий, бродячий поэт-сказитель, обнесенный на пиру жизни почетной чашей, но не ропщущий, а благодарный и за малую милость.
Музей «Коломенская медовуша»
5 По старому стилю, 14 августа по новому. В этот день празднуется Происхождение Честных Древ Креста Господня. В народе праздник именовался «Медовый спас»
Занятие пчеловодством испокон веку процветало в Коломне и Коломенском уезде. Не только крестьяне в деревнях и селах, но и городские жители держали у себя в усадьбах пасеки. В каждом селении уезда два-три хозяина держали пасеки, насчитывавшие до 30 колод-ульев. Десятка полтора пчеловодов разводили пчел прямо в городе, чему способствовало большое количество фруктовых садов, бывших гордостью коломенского купечества и мещанства, огромные огороды вокруг города, а также заливные луга по берегам рек Оки, Москвы и Коломенки. Большинство сельских пасек было устроено довольно примитивно: пчел содержали в колодах- стояках. Новый, вышедший рой собирали и усаживали в новую колоду. В конце июля, ко времени сбора мёда, пчеловод осматривал колоды, определяя, какие оставить на зимовку. Те, в которых мёду собралось более всего, «закуривали» серой. Пчелы в «закуренных» колодах погибали, пчеловод вырезал мёд из колоды и складывал в приготовленные корыта, сортируя его на «чисто сотовый» и «какой похуже». Горожане содержали пчел «на рациональных началах». На усадебных участках в Коломне пасеки организованы были «по науке», и среди городских пчеловодов особенно выделялись своим передовым хозяйствованием коломенские жители Маслов, Пономарев и учитель-инспектор коломенского городского училища Боушев. Эти городские пасечники оставляли на зимовку по 50–70 ульев. Увлекались пчеловодством не только городские обыватели и крестьянство, но и интеллигенты: учителя, врачи, а также духовенство и мелкое чиновничество, особенно те, кто был обременен большим семейством. Ведь продукция пчеловодства всегда давала неплохую прибыль, и в Коломне эта отрасль кормила многих.
Каждый год к 1 августа 5 в Коломну со всей округи прибывало до 500 возов, груженных мёдом. На каждом из возов в город доставлялось по 5–6 пудов сладкого и душистого товара. На городской торговой площади эти возы вставали рядами, и так образовывалась ярмарка. Рядом с торговцами мёдом располагались продавцы глиняной посуды и «ситного» хлеба. Коломенские обыватели и приехавшие на ярмарку жители уезда, отстояв праздничную службу в храмах, выходили на площадь, заставленную возами. Прохаживаясь в рядах между возов, они, выбрав товар «по вкусу», непременно покупали глиняную посуду и свежеиспеченный ситник. В глиняную плошку наливали жидкий мёд последнего сбора, которым разговлялись, макая в него свеженький ситник.
Всего на медовой ярмарке сбывалось 2–2,5 тыс. пудов мёда. Впрочем, торговля проводилась не только на ярмарке, которая была своего рода торговым фестивалем. Мёдом торговали и на сельских базарах, и на городском рынке, и даже на дому у пасечников. Те селяне, которым ездить в город было недосуг, продавали мёд прямо на пасеках. Приезжавшие к ним скупщики обычно платили «по сезону»: от 5 до 6 рублей за целую колоду. Оптовики были настоящими профессионалами в своем деле, и про них без всякой шутки говорили, что Муравьев, Чуприков и Исаев могли по звуку летящей пчелы и взвешиванию колоды на руках безошибочно определить, сколько в ней мёду, и какого он качества.
При таком ведении дел в крестьянском хозяйстве каждая колода пчел-зимовников давала по 5–7 рублей дохода в год. Если учесть, что на обычной крестьянской пасеке в Коломенском уезде было обычно 20–30 колод, то таким образом пасека приносила в год от 90 до 125 рублей «живых денег», что для крестьянина в те времена было очень приличной суммой 6.
6 Для сравнения: хорошая рабочая лошадь стоила 40–50 рублей. Получалось, что за сезон пчёлки «приводили» в хозяйство пасечника пару лошадок или коров! Горожане, ведшие правильное «научное пчеловодство», получали и того больше: до 15–20 рублей чистого дохода с улья.
Пчеловодство в Коломне влияло и на культурную сферу. Достаточно сказать, что самый первый музей в Коломне был посвящен именно пчеловодству и рассказывал об истории и развитии этого промысла в крае. К концу 1903 года музей был уже сформирован, но дело упиралось в недостаток нужного помещения, а потому часть экспонатов разместили на складе сельхозинвентаря, а часть - в беседке при Управе. Это плохо сказывалось на общем восприятии экспозиции. Земское собрание постановило подобрать нужное для музея помещение. Музей располагал богатой библиотекой в 275 томов специальных книг и журналов, которые выдавались читателям бесплатно. В 1905 году на крупных ярмарках в больших селах силами земства организовывали передвижные выставки, экспонаты для которых брали из коллекции музея. В том же году коломенское земство принимало участие во всероссийской выставке в Москве, где коломенские экспонаты были награждены большой серебряной медалью.
Для поощрения прогрессивных пчеловодов коломенское земство в 1906-м году учредило премию. Её присуждали тем, кто добился наибольших успехов, внедряя рациональные методы пчеловодства. После того как в дело вошло земство, и началась планомерная работа по внедрению рациональных способов ведения пасечного хозяйства, к 1911 году в 92 селениях уезда на 133 пасеках стояли 2113 рамочных ульев. Статистика бесстрастно констатировала значительный успех трудов коломенских земцев и просвещенных пасечников.
Магазин "Золотой улей" в Коломне. Ул. Октябрьской Революции, 219 а
На сегодняшний день традиции пчеловодства в Коломне продолжает сохранять и развивать Пчеловодческий комбинат, которому принадлежит магазин «Золотой улей» на улице Октябрьской революции. Там полностью представлен весь ассортимент производимой продукции, от просто мёда до медового вина и медовухи. Есть также интерактивный музей «Коломенская медовуша», расположенный на той же улице во флигеле старинной купеческой усадьбы.
Валерий Ярхо.
Возврат к списку